![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
sestra_kerry"Все перестали понимать, где они хотят быть.
Словно воздушные змеи без ниток..."
Вместо эпиграфа
"Рожденный ползать летать не может", так обычно говорили о змеях. Но наш Змей был не таков, как прочие - не похож на тех, которые в жаркий полдень прятались под камнями, а в сумерках выходили на охоту за лягушками. У него не было чешуи, ребрами ему служили ясеневые и ореховые прутья - а на спине, покрытой белой вощеной бумагой, сияло оранжевое Солнце с улыбкой от уха до уха. Длиной хвоста Змей мог посоперничать с самыми внушительными пресмыкающимися - хотя его чешуйчатых коллег наверняка насмешили бы до яркие лоскутки, навязанные в ряд до самого кончика.
Словом, он звался Воздушный Змей. Он не только умел летать - он был рожден для полета, и ничего другого ему и не пришло бы в голову вытворять (будь у него на месте голова).
Беда только, что для взлета Змей всегда нуждался в помощи двух - Ветра и Мастера.
...Я лежу в темноте, уткнувшись в подушку, и жду, когда в голове и груди наконец затихнут холодные злые молоточки. Вот он, Змей - я вижу его блестящую бумажную шкуру, там и сям продырявленную острыми ветками дерева, в кроне которого закончился его сегодняшний рейс. Если бы его голова была на месте, если бы у него вообще когда-нибудь существовала голова и в ней капля рассудка -
- он, быть может, понял, зачем нужна бечевка, которая не давала ему взлететь слишком высоко...
Словно воздушные змеи без ниток..."
Вместо эпиграфа
"Рожденный ползать летать не может", так обычно говорили о змеях. Но наш Змей был не таков, как прочие - не похож на тех, которые в жаркий полдень прятались под камнями, а в сумерках выходили на охоту за лягушками. У него не было чешуи, ребрами ему служили ясеневые и ореховые прутья - а на спине, покрытой белой вощеной бумагой, сияло оранжевое Солнце с улыбкой от уха до уха. Длиной хвоста Змей мог посоперничать с самыми внушительными пресмыкающимися - хотя его чешуйчатых коллег наверняка насмешили бы до яркие лоскутки, навязанные в ряд до самого кончика.
Словом, он звался Воздушный Змей. Он не только умел летать - он был рожден для полета, и ничего другого ему и не пришло бы в голову вытворять (будь у него на месте голова).
Беда только, что для взлета Змей всегда нуждался в помощи двух - Ветра и Мастера.
...Я лежу в темноте, уткнувшись в подушку, и жду, когда в голове и груди наконец затихнут холодные злые молоточки. Вот он, Змей - я вижу его блестящую бумажную шкуру, там и сям продырявленную острыми ветками дерева, в кроне которого закончился его сегодняшний рейс. Если бы его голова была на месте, если бы у него вообще когда-нибудь существовала голова и в ней капля рассудка -
- он, быть может, понял, зачем нужна бечевка, которая не давала ему взлететь слишком высоко...
